Горизонтали Памира
/
Кирилл Самурский
OPEN!, осень 2008
Наша группа собралась на Памире случайно и со стороны выглядела довольно странно: шесть человек совершенно разной комплекции, — но, к слову, ребята крепкие. Хотя одеты все для похода по горам, по внешнему виду можно было понять, что это люди состоятельные и состоявшиеся. Комично среди них смотрелись только два тщедушных тела — мое и туриста-японца. Большинство из собравшихся были с ружьями и огромными рюкзаками. Всех нас объединяла одна мечта, но цели были все-таки разные. У охотников — подстрелить рогатого барана Марко Поло, у меня с японцем — побывать в совершенно изолированном мире под названием «горный Памир».
ПОЛЕТ ЧЕРЕЗ КОРИДОР
До того, как Як-40 взмыл над аэропортом Душанбе и направился на юг, я плохо представлял себе, что такое Памир. Ну, горы, альпинисты, костры, песни под гитару… Одним словом — «Вертикаль» (фильм такой был с Высоцким в главной роли). Но полученный штамп в паспорте, разрешающий въезд в Бадахшан, говорил о том, что все очень серьезно.
Конечно, Памир — это прежде всего горы, в этом убеждаешься, когда летишь в столицу Памира — город Хорог. Понемногу равнины сменяют предгорья, а затем самолет буквально протискивается сквозь узкий Ваханский коридор — так называют эту горную долину. Вопреки обыкновению, я решил не рисковать и остался пристегнутым на протяжении всего полета. Было страшно: когда вместо облаков за иллюминатором мелькают острые скалы — тут уж лучше не смотреть в окно, а думать о чем-то отвлеченном. Кстати, пилоты на этом маршруте получают надбавку за риск, и ставят сюда самых лучших. Когда горы постепенно расступились, уже можно было смотреть на пейзажи. Но это удовольствие очень быстро закончилось: мы начали снижаться... Дверь кабины пилотов открыли, и было видно, что садиться нам придется на крохотном клочке земли между рекой и горами. Видел я уже такое приземление по телевизору, кажется где-то в Непале. Но тут не телевизор… От страха я зажмурил глаза. К счастью, ничего страшного не произошло, и командир радостно поприветствовал пассажиров в Хороге, столице ГБАО — Горно-Бадахшанской автономной области.
ПАМИРСКИЙ СЮРПРИЗ
Впереди нас ждала полная неизвестность. Иными словами, было понятно, куда мы едем и что нас ждет в конце пути, но, как говорили бывалые, Памир преподносит сюрпризы… А пока — акклиматизация. И в прямом и в переносном смысле. Высота хоть и небольшая — 2200 метров над уровнем моря, но уже и тут чувствуешь, что дышится все-таки с трудом. Дальше будет сложнее, вплоть до того, что придется сменить резкие и нервные движения столичного жителя на плавные и размеренные — ушуиста, ну или похожие на них. И совершенно не бегать — а то может и аритмия начаться. В свое время в этих непростых условиях тренировали на выносливость спортсменов из сборных СССР по бегу и боксу. В самом Хороге делать, в общем-то, нечего (с советских времен здесь почти ничего не изменилось); хотя… можно посетить местный музей и ботанический сад — самый, кстати, высокогорный в мире. Можно еще зайти на базар и купить джурабы — традиционные памирские шерстяные носки (на всякий случай — в горах холодно).
Мы проводим в городе день. Больше невозможно… И вот отправляемся на Восточный Памир, в Мургабский район, куда ведет довольно неплохое шоссе, и дорога обещает быть легкой и быстрой. Хотя мне, как этнографу и просто человеку любопытному, хотелось проехать сложным маршрутом — вдоль афганской границы через высокогорные перевалы и бездорожье, посмотреть затерянные во времени кишлаки, с почти средневековым укладом жизни. И мне «повезло» (хотя о везении тут говорить можно только в кавычках): в результате схода селевого потока трасса Хорог — Мургаб оказалась перекрыта, и нам ничего не оставалось, как добираться до столицы восточного Памира по сложному маршруту.
ТРУДНОСТИ ПЕРЕХОДА
Наши современные «вседорожники» пришлось оставить на стоянке и искать более подходящий для путешествия по высокогорному бездорожью транспорт. На Памире работы мало, и шоферы охотно соглашаются на долговременное сотрудничество. Быстро нашли водителя на стареньком уазике: на больших высотах лучше всего зарекомендовала себя простая техника, которую можно починить молотком и отверткой, тем более что в горах вода в радиаторе кипит уже при температуре +80 °С. Для напичканных электроникой иностранных авто такие условия оказываются критичными, поэтому даже «большие люди» для поездок высоко в горы здесь предпочитают УАЗы.
На следующее утро утрамбовываем свои рюкзаки и сумки в небольшом багажнике «чуда советского машиностроения» и выезжаем в город Ишкашим — это на юг от Хорога. Не думал, что даже сама дорога туда будет настолько насыщена сильными впечатлениями… Мы едем вдоль знаменитой реки Пяндж. Полоска дороги виляет по долине реки, точно повторяя все повороты русла. Спокойный Пяндж временами становится настоящей горной рекой, срывая в стремнинах камни размером с небольшой самосвал. Иногда приходится останавливаться на пограничных блокпостах для проверки документов. Местных водителей уже все давно знают и документы у них не спрашивают, а вот наши личности приходится устанавливать — кто такие и по какой надобности пожаловали (документы в порядке, но нужно же все проверить). Некоторые блокпосты расположены непосредственно в древних крепостях, оставшихся со времен Кушанского царства. С одной стороны, это кощунственно, но с другой — практично и не нарушает традицию, как и принято на Востоке. А еще по пути попадаются могилы, «украшенные» огромными витыми рогами или даже целыми бараньими головами… Что это такое? Выясним.
ЭТНОГРАФИЧЕСКАЯ ОСТАНОВКА
Как говорят бывалые путешественники, да и просто опытные водители, от Хорога до Мургаба можно добраться за один день, но лучше не спешить и доехать за два. Небольшой привал совершаем в селении Ишкашим, середина же пути приходится на кишлак Ямг, там мы и собираемся переночевать.
Приютивший нашу группу местный житель кормит нас тем, что ест сам, — хлебом, замешанным на горной воде с песком и зеленью, овечьим сыром, купленной у пограничников сгущенкой... Но его восточный темперамент и верность традиции заставляют послать сына заколоть барана: сегодня в его доме праздник. Пока готовится наваристая похлебка, я пытаюсь разузнать у нашего хозяина об увиденных недавно по дороге рогах.
Оказывается, на Памире издавна почитали и обожествляли горного барана, которого считали воплощением жизненной силы. На могилы почтенных горцев нередко клали рога и черепа баранов, чтобы в новом мире усопший получил силу от этого животного. Баран, столь почитаемый на Памире, назван в честь венецианского путешественника Марко Поло, впервые описавшего для европейцев этот затерянный в высоких горах край. У моих спутников, направлявшихся на границу с Китаем, жадно горели глаза каждый раз, когда мы проезжали мимо белых черепов «Марко Поло»: они, вероятно, оценивали, какой трофей можно будет увезти домой. Я же по природе своей человек мирный, и меня интересовала больше экзотика.
Во время чаепития с удовольствием рассматриваю интерьеры традиционного памирского дома… Уже давно памирцы приняли ислам, но тем не менее сохранили некоторые доиранские и зороастрийские традиции в своей культуре. В доме это заметно очень хорошо. Здесь все выстроено согласно древним памирским представлениям об окружающем мире. Центральное помещение просторное, в нем готовят пищу, спят, принимают гостей. Оно имеет три уровня: нижний — на уровне пола, средний — на уровне колена, и высший — чуть ниже пояса. Уровни символизируют три материальных мира: мир растений, животных и мир людей. Кровля удерживается пятью столбами, также имеющими символическое значение. Они названы в честь мусульманских святых: пророка Мухам меда, его дочери Фатимы, мужа ее Али и внуков пророка — Хасана и Хусейна. На одном из столбов — обязательная фотография Ага-хана, религиозного лидера всех памирцев-исмаилитов. Ага-хан еще известен как крупный бизнесмен, владеющий, например, брендами «Мальборо» и «Кэдбери». Раньше дома на Памире топили по-черному, и вся комната изнутри покрывалась слоем копоти. Отверстие-окно в потолке было единственным спасением — традиция ставить такие окна сохранилась и сейчас, хотя по-черному почти никто не топит. Кстати, такой тип перекрытий в сочетании с внутренними столбами в помещении образует сейсмоустойчивую конструкцию. А в случае сильных разрушений новый дом можно построить очень быстро, ведь из стройматериалов нужны только глина, камни, дерево, солома, песок и вода. Всего этого здесь в избытке, кроме разве что деревьев. Поэтому и традиция диктует соответствующие правила: мужчина, родивший сына, должен посадить тополиную аллею, чтобы к сыновней свадьбе «подрос» строительный материал для его дома. Тополь выбран не случайно — ведь он строен и быстро растет.
ТАКОЙ ПРОСТОЙ ПОДВИГ
Утром снова отправляемся в путь. На счастье, в дорогу добрый хозяин дал нам хлеба и мяса. Предстоял очень трудный и опасный переход через высокогорные перевалы. Старенький уазик кряхтит, но уверенно ползет в гору. Альтиметр отщелкивает метры, показывая, насколько мы высоко. Японец то и дело смотрит на прибор. Как только цифры преодолевают отметку 3776 мет ров, я предлагаю выйти и отметить «восхождение на Фудзи» (такова высота этой священной для всех японцев горы, на которую по традиции должен хоть раз в жизни подняться каждый японец). Для японцев это восхождение — подвиг. Но здесь высота Фудзи всего лишь очередной перевал. Выходим из машины и видим равнину, обрамленную хребтами со сед них гор. Высокогорная пустошь производит сильное впечатление, тут все не так, как внизу: другие растения, другой воздух и, конечно, совсем другая вода — удивительно приятный вкус. Ряд таких остановок для адаптации людей и отдыха автомобилей показали, насколько здесь сурова природа. Всего-то не сколько раз выскочили из тени автомобильного тента — и, пожалуйста, все обгорели… Теперь понятно, отчего все встреченные нами люди кажутся много старше своих лет: солнце Памира старит нещадно. Да и нервное это дело — ездить по горам. Шансы благополучно добраться до места тут всегда пятьдесят на пятьдесят. Все как в кино: слева — скалы, справа — пропасть.
СТОЛИЦА ЛУНЫ
В Мургабе совершенно другой мир. Если на западе Памира чувствуется изоляция, то тут как раз наоборот: жизнь бурлит. На западе — памирцы, здесь — киргизы. Жизнь крутится главным образом за счет транзитной торговли. Но и охота, конечно, помогает. …Мои товарищи уже расчехлили ружья и, как говорится, «бьют копытом» в ожидании начала охоты.
Рано утром мы выезжаем из города в направлении китайской границы. Пейзаж вскоре становится мрачным. Единственное сравнение, которое смог придумать, — Луна. Растительности почти нет, одни камни да сухая, безжизненная почва. Тут уже ехать совсем нестрашно: равнина — как стол, уставленный бутылками — горами. Горка как горка — ничего особенного, но вот подумаешь, что она, вообще-то, 4–5 тысяч метров над уровнем моря, — и почтительно замираешь. Иногда по дороге попадаются уже знакомые черепа баранов, но в здешних местах они не имеют сакрального значения, это просто останки животных, которых убили хищники. Совершенно неожиданно и дико смотрится среди этой суровой красоты огромный дорожный указатель: как будто мы находимся на планете, давно покинутой людьми…
Добираемся до места бодрыми — ведь скоро начнется охота! Ребята не скрывают своей радости, разговоры только про охоту и добытые ранее трофеи. Наши охотники надеются, что обязательно побьют недавний рекорд: по уверению проводника, он сам участвовал в охоте, когда добыли барана Марко Поло, длина одного из рогов которого составляла 173 см! Я хоть и пацифист, но был солидарен с настоящими охотниками — только вместо ружья держал фотоаппарат наперевес. Однако погода словно хотела, чтобы мы отказались от своей затеи: то выглядывало солнце, то начинался снегопад (и это в июле!). Охотники же были настойчивы, час за часом рассматривая горы в бинокли и подзорные трубы. Если животное покажется на расстоянии до 600 метров — можно стрелять, не подбираясь ближе, иначе есть риск спугнуть. Не раз пытались стрелять с большего расстояния, но, к сожалению, это не принесло результата. Устав, присели в засаде, травя охотничьи байки и отпуская шутки про барана Марко Поло… Но баран все не шел. Уж сменили не одно место, а его все нет и нет. И тут у одного из нас случился приступ горной болезни: наш товарищ просто не мог больше идти — отнялись ноги. Всему отряду пришлось срочно возвращаться в Мургаб… Вот тогда, будто почуяв наше неохотничье состояние, на горе — в каких-то двухстах метрах от нас! — показался «Марко Поло». Но… ружья были в чехлах. И нам ничего не оставалось, как просто полюбоваться этим красивым животным.
…Кому как, а у меня охота вышла удачная, и домой я вернулся со своим «трофеем». Через несколько дней повезло и настоящим охотникам. Правда, свидетелем этого я не был, поскольку отправился дальше по дорогам Памира.
Настоящее приключение! С помощью туристической компании «СОДИС» можно не только отправиться на знаменитый курорт, но и подняться на горные вершины, сплавиться на плотах, спуститься в кратеры вулканов, совершить конные, пешие, велосипедные путешествия, а также с помощью консультантов выбрать лучшие места для охоты и рыбалки.
Специально для поклонников активного отдыха в компании «СОДИС» работает отдел «Охота, рыбалка, экспедиции». Тел.: (495) 933 5533
ПОЛЕТ ЧЕРЕЗ КОРИДОР
До того, как Як-40 взмыл над аэропортом Душанбе и направился на юг, я плохо представлял себе, что такое Памир. Ну, горы, альпинисты, костры, песни под гитару… Одним словом — «Вертикаль» (фильм такой был с Высоцким в главной роли). Но полученный штамп в паспорте, разрешающий въезд в Бадахшан, говорил о том, что все очень серьезно.
Конечно, Памир — это прежде всего горы, в этом убеждаешься, когда летишь в столицу Памира — город Хорог. Понемногу равнины сменяют предгорья, а затем самолет буквально протискивается сквозь узкий Ваханский коридор — так называют эту горную долину. Вопреки обыкновению, я решил не рисковать и остался пристегнутым на протяжении всего полета. Было страшно: когда вместо облаков за иллюминатором мелькают острые скалы — тут уж лучше не смотреть в окно, а думать о чем-то отвлеченном. Кстати, пилоты на этом маршруте получают надбавку за риск, и ставят сюда самых лучших. Когда горы постепенно расступились, уже можно было смотреть на пейзажи. Но это удовольствие очень быстро закончилось: мы начали снижаться... Дверь кабины пилотов открыли, и было видно, что садиться нам придется на крохотном клочке земли между рекой и горами. Видел я уже такое приземление по телевизору, кажется где-то в Непале. Но тут не телевизор… От страха я зажмурил глаза. К счастью, ничего страшного не произошло, и командир радостно поприветствовал пассажиров в Хороге, столице ГБАО — Горно-Бадахшанской автономной области.
ПАМИРСКИЙ СЮРПРИЗ
Впереди нас ждала полная неизвестность. Иными словами, было понятно, куда мы едем и что нас ждет в конце пути, но, как говорили бывалые, Памир преподносит сюрпризы… А пока — акклиматизация. И в прямом и в переносном смысле. Высота хоть и небольшая — 2200 метров над уровнем моря, но уже и тут чувствуешь, что дышится все-таки с трудом. Дальше будет сложнее, вплоть до того, что придется сменить резкие и нервные движения столичного жителя на плавные и размеренные — ушуиста, ну или похожие на них. И совершенно не бегать — а то может и аритмия начаться. В свое время в этих непростых условиях тренировали на выносливость спортсменов из сборных СССР по бегу и боксу. В самом Хороге делать, в общем-то, нечего (с советских времен здесь почти ничего не изменилось); хотя… можно посетить местный музей и ботанический сад — самый, кстати, высокогорный в мире. Можно еще зайти на базар и купить джурабы — традиционные памирские шерстяные носки (на всякий случай — в горах холодно).
Мы проводим в городе день. Больше невозможно… И вот отправляемся на Восточный Памир, в Мургабский район, куда ведет довольно неплохое шоссе, и дорога обещает быть легкой и быстрой. Хотя мне, как этнографу и просто человеку любопытному, хотелось проехать сложным маршрутом — вдоль афганской границы через высокогорные перевалы и бездорожье, посмотреть затерянные во времени кишлаки, с почти средневековым укладом жизни. И мне «повезло» (хотя о везении тут говорить можно только в кавычках): в результате схода селевого потока трасса Хорог — Мургаб оказалась перекрыта, и нам ничего не оставалось, как добираться до столицы восточного Памира по сложному маршруту.
ТРУДНОСТИ ПЕРЕХОДА
Наши современные «вседорожники» пришлось оставить на стоянке и искать более подходящий для путешествия по высокогорному бездорожью транспорт. На Памире работы мало, и шоферы охотно соглашаются на долговременное сотрудничество. Быстро нашли водителя на стареньком уазике: на больших высотах лучше всего зарекомендовала себя простая техника, которую можно починить молотком и отверткой, тем более что в горах вода в радиаторе кипит уже при температуре +80 °С. Для напичканных электроникой иностранных авто такие условия оказываются критичными, поэтому даже «большие люди» для поездок высоко в горы здесь предпочитают УАЗы.
На следующее утро утрамбовываем свои рюкзаки и сумки в небольшом багажнике «чуда советского машиностроения» и выезжаем в город Ишкашим — это на юг от Хорога. Не думал, что даже сама дорога туда будет настолько насыщена сильными впечатлениями… Мы едем вдоль знаменитой реки Пяндж. Полоска дороги виляет по долине реки, точно повторяя все повороты русла. Спокойный Пяндж временами становится настоящей горной рекой, срывая в стремнинах камни размером с небольшой самосвал. Иногда приходится останавливаться на пограничных блокпостах для проверки документов. Местных водителей уже все давно знают и документы у них не спрашивают, а вот наши личности приходится устанавливать — кто такие и по какой надобности пожаловали (документы в порядке, но нужно же все проверить). Некоторые блокпосты расположены непосредственно в древних крепостях, оставшихся со времен Кушанского царства. С одной стороны, это кощунственно, но с другой — практично и не нарушает традицию, как и принято на Востоке. А еще по пути попадаются могилы, «украшенные» огромными витыми рогами или даже целыми бараньими головами… Что это такое? Выясним.
ЭТНОГРАФИЧЕСКАЯ ОСТАНОВКА
Как говорят бывалые путешественники, да и просто опытные водители, от Хорога до Мургаба можно добраться за один день, но лучше не спешить и доехать за два. Небольшой привал совершаем в селении Ишкашим, середина же пути приходится на кишлак Ямг, там мы и собираемся переночевать.
Приютивший нашу группу местный житель кормит нас тем, что ест сам, — хлебом, замешанным на горной воде с песком и зеленью, овечьим сыром, купленной у пограничников сгущенкой... Но его восточный темперамент и верность традиции заставляют послать сына заколоть барана: сегодня в его доме праздник. Пока готовится наваристая похлебка, я пытаюсь разузнать у нашего хозяина об увиденных недавно по дороге рогах.
Оказывается, на Памире издавна почитали и обожествляли горного барана, которого считали воплощением жизненной силы. На могилы почтенных горцев нередко клали рога и черепа баранов, чтобы в новом мире усопший получил силу от этого животного. Баран, столь почитаемый на Памире, назван в честь венецианского путешественника Марко Поло, впервые описавшего для европейцев этот затерянный в высоких горах край. У моих спутников, направлявшихся на границу с Китаем, жадно горели глаза каждый раз, когда мы проезжали мимо белых черепов «Марко Поло»: они, вероятно, оценивали, какой трофей можно будет увезти домой. Я же по природе своей человек мирный, и меня интересовала больше экзотика.
Во время чаепития с удовольствием рассматриваю интерьеры традиционного памирского дома… Уже давно памирцы приняли ислам, но тем не менее сохранили некоторые доиранские и зороастрийские традиции в своей культуре. В доме это заметно очень хорошо. Здесь все выстроено согласно древним памирским представлениям об окружающем мире. Центральное помещение просторное, в нем готовят пищу, спят, принимают гостей. Оно имеет три уровня: нижний — на уровне пола, средний — на уровне колена, и высший — чуть ниже пояса. Уровни символизируют три материальных мира: мир растений, животных и мир людей. Кровля удерживается пятью столбами, также имеющими символическое значение. Они названы в честь мусульманских святых: пророка Мухам меда, его дочери Фатимы, мужа ее Али и внуков пророка — Хасана и Хусейна. На одном из столбов — обязательная фотография Ага-хана, религиозного лидера всех памирцев-исмаилитов. Ага-хан еще известен как крупный бизнесмен, владеющий, например, брендами «Мальборо» и «Кэдбери». Раньше дома на Памире топили по-черному, и вся комната изнутри покрывалась слоем копоти. Отверстие-окно в потолке было единственным спасением — традиция ставить такие окна сохранилась и сейчас, хотя по-черному почти никто не топит. Кстати, такой тип перекрытий в сочетании с внутренними столбами в помещении образует сейсмоустойчивую конструкцию. А в случае сильных разрушений новый дом можно построить очень быстро, ведь из стройматериалов нужны только глина, камни, дерево, солома, песок и вода. Всего этого здесь в избытке, кроме разве что деревьев. Поэтому и традиция диктует соответствующие правила: мужчина, родивший сына, должен посадить тополиную аллею, чтобы к сыновней свадьбе «подрос» строительный материал для его дома. Тополь выбран не случайно — ведь он строен и быстро растет.
ТАКОЙ ПРОСТОЙ ПОДВИГ
Утром снова отправляемся в путь. На счастье, в дорогу добрый хозяин дал нам хлеба и мяса. Предстоял очень трудный и опасный переход через высокогорные перевалы. Старенький уазик кряхтит, но уверенно ползет в гору. Альтиметр отщелкивает метры, показывая, насколько мы высоко. Японец то и дело смотрит на прибор. Как только цифры преодолевают отметку 3776 мет ров, я предлагаю выйти и отметить «восхождение на Фудзи» (такова высота этой священной для всех японцев горы, на которую по традиции должен хоть раз в жизни подняться каждый японец). Для японцев это восхождение — подвиг. Но здесь высота Фудзи всего лишь очередной перевал. Выходим из машины и видим равнину, обрамленную хребтами со сед них гор. Высокогорная пустошь производит сильное впечатление, тут все не так, как внизу: другие растения, другой воздух и, конечно, совсем другая вода — удивительно приятный вкус. Ряд таких остановок для адаптации людей и отдыха автомобилей показали, насколько здесь сурова природа. Всего-то не сколько раз выскочили из тени автомобильного тента — и, пожалуйста, все обгорели… Теперь понятно, отчего все встреченные нами люди кажутся много старше своих лет: солнце Памира старит нещадно. Да и нервное это дело — ездить по горам. Шансы благополучно добраться до места тут всегда пятьдесят на пятьдесят. Все как в кино: слева — скалы, справа — пропасть.
СТОЛИЦА ЛУНЫ
В Мургабе совершенно другой мир. Если на западе Памира чувствуется изоляция, то тут как раз наоборот: жизнь бурлит. На западе — памирцы, здесь — киргизы. Жизнь крутится главным образом за счет транзитной торговли. Но и охота, конечно, помогает. …Мои товарищи уже расчехлили ружья и, как говорится, «бьют копытом» в ожидании начала охоты.
Рано утром мы выезжаем из города в направлении китайской границы. Пейзаж вскоре становится мрачным. Единственное сравнение, которое смог придумать, — Луна. Растительности почти нет, одни камни да сухая, безжизненная почва. Тут уже ехать совсем нестрашно: равнина — как стол, уставленный бутылками — горами. Горка как горка — ничего особенного, но вот подумаешь, что она, вообще-то, 4–5 тысяч метров над уровнем моря, — и почтительно замираешь. Иногда по дороге попадаются уже знакомые черепа баранов, но в здешних местах они не имеют сакрального значения, это просто останки животных, которых убили хищники. Совершенно неожиданно и дико смотрится среди этой суровой красоты огромный дорожный указатель: как будто мы находимся на планете, давно покинутой людьми…
Добираемся до места бодрыми — ведь скоро начнется охота! Ребята не скрывают своей радости, разговоры только про охоту и добытые ранее трофеи. Наши охотники надеются, что обязательно побьют недавний рекорд: по уверению проводника, он сам участвовал в охоте, когда добыли барана Марко Поло, длина одного из рогов которого составляла 173 см! Я хоть и пацифист, но был солидарен с настоящими охотниками — только вместо ружья держал фотоаппарат наперевес. Однако погода словно хотела, чтобы мы отказались от своей затеи: то выглядывало солнце, то начинался снегопад (и это в июле!). Охотники же были настойчивы, час за часом рассматривая горы в бинокли и подзорные трубы. Если животное покажется на расстоянии до 600 метров — можно стрелять, не подбираясь ближе, иначе есть риск спугнуть. Не раз пытались стрелять с большего расстояния, но, к сожалению, это не принесло результата. Устав, присели в засаде, травя охотничьи байки и отпуская шутки про барана Марко Поло… Но баран все не шел. Уж сменили не одно место, а его все нет и нет. И тут у одного из нас случился приступ горной болезни: наш товарищ просто не мог больше идти — отнялись ноги. Всему отряду пришлось срочно возвращаться в Мургаб… Вот тогда, будто почуяв наше неохотничье состояние, на горе — в каких-то двухстах метрах от нас! — показался «Марко Поло». Но… ружья были в чехлах. И нам ничего не оставалось, как просто полюбоваться этим красивым животным.
…Кому как, а у меня охота вышла удачная, и домой я вернулся со своим «трофеем». Через несколько дней повезло и настоящим охотникам. Правда, свидетелем этого я не был, поскольку отправился дальше по дорогам Памира.
Настоящее приключение! С помощью туристической компании «СОДИС» можно не только отправиться на знаменитый курорт, но и подняться на горные вершины, сплавиться на плотах, спуститься в кратеры вулканов, совершить конные, пешие, велосипедные путешествия, а также с помощью консультантов выбрать лучшие места для охоты и рыбалки.
Специально для поклонников активного отдыха в компании «СОДИС» работает отдел «Охота, рыбалка, экспедиции». Тел.: (495) 933 5533